Первый - Страница 250

250

Стоимость всего этого ему была известна. Это разорение. Слишком много он вложил в дело. Прибыли в игре были колоссальными, а для запланированной замены нынешнего президента своим сыном, денег было бы нужно очень много. И он рискнул. И все получилось. Но…

— Как все это могло произойти? Где я ошибся? Кто меня предал?

Постепенно он приходил в себя. Надо действовать, все еще можно исправить. Надо мстить. Это переходное состояние, еще никто о случившимся не знает. Можно и нужно надавить на критические точки и вернуть все в нормальное русло.

Беда пришла из игры. Все, что произошло в его особняке, было цепью случайностей. Этого никто не планировал. Ката и эту сучку он порежет позже. Надо понять — кто виноват в его поражении. В игру войти невозможно. То есть можно, но для того лишь, чтобы мучительно умирать раз за разом. В игре у него уже нет ничего и никого. Только сомнительные друзья и тайные враги, которых друг от друга не отличить. А теперь еще и огромные долги. Долги перед игроками и перед кланами. Но это еще ничего, и для их погашения есть время. А вот долг перед Гильдией букмекеров огромен. Еще час назад это вложение было едва ли не лучшим за всю жизнь. Блестящая операция на ставках, когда все уже решили, что ветераны побеждают. В этот момент были поставлены все свои свободные и заемные деньги, какие только удалось достать. Коэффициент в среднем составил семь с половиной. Прибыль ожидалась более пятнадцати миллиардов. В один миг выигрыш превратился в долг. Оплатить его нечем, и должник вынужден будет попасть на каторгу. За такой долг срок будет большим. А значит, ему в игру входить нельзя. Иначе — либо бить киркой руду лет десять, либо полный запрет на участие в игре. Можно действовать теперь только через третьих лиц.

Эта мысль как обухом его ударила по сознанию. Все, что он так там любил, что так долго строил. Над чем думал месяцами и куда вложил всего себя и все свои и чужие деньги.

Это все потеряно. У него скоро будет десять тысяч нубов, без денег, без оружия, без всего. А главное — он лишился своего Замка. Того самого замка, который невозможно взять, защита которого продумана до мелочей. Замок ПАПа любил почти так же, как покойного сына. Месяцами он обдумывал, что еще можно сделать для увеличения прибылей, как еще повысить влияние клана. Делать дела в игре ему стало нравиться больше, чем в реальной жизни. Игра затянула его, он стал там почти счастлив. И вот за несколько часов все закончилось.

Надо взять себя в руки, пока не разбежались оставшиеся у него люди. И пугать их сейчас нельзя, накажет он многих, но не сейчас. Слишком он сам стал за эту ночь слабым и зависимым.

Андрей Павлович встал и прошел в свой кабинет, включил громкую связь и приказал всем из ближнего круга собраться в его кабинете немедленно. Говорить он старался ровным спокойным тоном, чтобы не сеять панику. Но людей, знающих его давно, это испугало еще больше. Через пять минут все собрались.

— Все знают, что произошло. Мне нужно понять — как это стало возможным. Выскажутся все. Абрамчик, начни ты.

— Одна из основных причин, как мне кажется, кроется в странном эффекте от спиртного, что все приняли в игре, после известия о победе, отмене сухого закона и по случаю Нового Года.

Что-то с этими напитками было не так. Слишком сильно они пьянили. Многие не могли стоять на ногах, сопротивляться же врагу серьезно не получилось ни у кого. Даже ворота были открыты настежь. Все вышли пускать фейерверки. Возможно, что замок взяли случайно. Какой-нибудь клан в лесу спрятался после разгрома, выслали разведку и увидели пьяных до бесчувствия наших. Вошли без боя через открытые ворота. Это так, версия для размышлений.

Сюда привезли кладовщика съестных припасов — Толика, я распорядился взять его теплым в квартире. Он за дверью. Можно позвать. — все в комнате вздохнули с облегчением. Абрамчик, как всегда, извернулся ужом и нашел выход. Козел отпущения найден, на него надо свалить всю вину. Толик так и так покойник, а остальные еще могут отделаться малой кровью.

Ввели Толика. Что произошло, ему не сообщили, и он стоял перед шефом, еще не догадываясь о возможной близкой смерти.

— Говори.

ПАПа смог от ярости прохрипеть только это. Толик стоял у стола, глупо моргая, праздник он отметил хорошо и сейчас соображал плохо.

— Я, конечно, готов рассказать все, что знаю. Но о чем говорить-то?

— Расскажи о последней партии спиртного, которую ты закупил для Нового Года.

Абрамчик твердо решил слить Толика и сейчас был занят тем, чтобы это дело прошло без сучка и задоринки. Смерть, которую он отчетливо видел в глазах шефа, была рядом, близко, как никогда раньше. Все остальные смотрели на Толика, осуждая его заранее.

— Последняя партия?

Толик явно не понимал, из-за чего его вытащили из постели, напугав до полусмерти его подружку.

— Мы получили ее недели две назад. Деньги я заплатил. По отчетам все проходит, как обычно. Поставщики тоже не менялись. Они все это поставляли и до моего прихода в клан. А что случилось то?

После этого вопроса в кабинете повисла тишина, рассказывать о катастрофе, с риском получить пулю никто не жаждал.

— Ты ведь должен был проверить качество товара, так как отвечаешь за него.

Абрамчик наводил шефа на Толика, как пистолет на кролика.

— Ничего подобного.

До живого трупа стало доходить, что дело серьезное и, что его хотят подставить. Жить ему захотелось как никогда раньше.

— Ничего подобного. Мое дело проверить документы и оплатить товар. Это все в норме, я ручаюсь, а за качество отвечает поставщик. Внешний вид бочек я осмотрел, хоть и не должен был. А пить мне спиртное в игре вы, Андрей Павлович, сами запретили строго настрого, когда я, в первое время, все товары пробовал. После чего, тогда в бумаги и вкралась маленькая неточность. Товар я принял, работу грузчиков проследил. Бочки в кладовые закатили. Стража у дверей встала. Что я еще должен был сделать? Меченый, подтверди, ты же возле водки тогда вился, пока я склад не опечатал. Вот — он кивает. Все я правильно сделал. Это обычная процедура, не первый год я так делаю. Что случилось то?

250